Второй год мир живет в борьбе с невидимым врагом — коронавирусом. На передовой по-прежнему врачи, день и ночь спасающие здоровье и жизни пациентов. Они сталкиваются с ковидом лицом к лицу и знают, почему хеппи-энд зависит от веры в исцеление всей команды, включая пациента. Как доктора отбивают пациентов от смерти и предугадывают поведение мутированного вируса — в материале «АиФ-Ямал».
Две реанимации и 92% поражения легких
Фатим Ахунзянов в новоуренгойский госпиталь попал в буквальном смысле по пути. Уроженец Пермского края несколько дней гостил у приятеля в Тарко-Сале, легкое недомогание не стало поводом отменять запланированную поездку в Надым. Как это часто бывает, думал, что все пройдет само. На время слабость и другие признаки болезни действительно исчезли и стало гораздо лучше. Но позже поднялась температура, усилилась одышка, он стал задыхаться. В районе Нового Уренгоя мужчины вызвали неотложку, бригада скорой забрала Фатима Ахунзянова прямо с машины. С момента начала болезни прошло четыре дня.
«Конечно, было страшно, болезнь серьезная и относится легко нельзя. Пока лежал в реанимации, думал всяко. Я ж не был привит, а это, оказывается, не шуточки: заболеть легко, а вылечиться очень сложно. Еще и последствия какие... Сколько времени надо, чтобы вернуться в нормальное состояние. Когда легкие не работают, тяжело все, даже ходить. Как восстановлюсь и врачи дадут добро, — обязательно привьюсь», — отрывисто, постоянно делая маленькие шумные вдохи, говорит мужчина.
Шестидесятилетнего Фатима привезли в больницу в тяжелом состоянии, сатурация (насыщение крови кислородом) была очень низкая, одышка прогрессировала. Изначально у него было 32% поражения легких, но по факту врачи видели, что все гораздо хуже.
«Теперь мы знаем, клиническая картина запаздывает от клинических данных. В реанимации мы чуть-чуть компенсировали недостаток кислорода, пациенту стало лучше и забрали его обратно в отделение. Он начал ходить и это стало ошибкой. Физическая нагрузка легким была противопоказана. Фатиму снова стал тяжело дышать, опять началось прогрессирование дыхательной недостаточности и повторная реанимация, — рассказала терапевт новоуренгойского инфекционного госпиталя Анастасия Худякова. - Состояние осложнялось еще тем, что у него начались панические атаки, нельзя было оставлять его одного».
К слову, реанимация, это не всегда искусственная вентиляция легких. Фатиму даже с 92% поражения ИВЛ не понадобилась, зато был показан высокопоточный кислород, который есть только в реанимации.
Врачи госпиталя в прямом смысле живут на работе. Каждый больной на особом счету. И даже 90% поражения — еще не приговор. Сверхзадача каждого доктора: вылечить пациента, чтобы он ушел из госпиталя на своих ногах.
«Ночевала с ним. У него были очень сильные приступы кашля. Он не мог из них выйти, начинал задыхаться. К этому присоединялась паническая атака. Поэтому сидела возле кровати, учила, как дышать и успокаиваться. Чаще приступы случались ночью. Когда тяжелый пациент, каждый доктор остается у его койки. График работы не имеет значения», — говорит Анастасия Худякова. -
Спустя почти полтора месяца лечения легкие Фатима начали восстанавливаться. Впереди реабилитация, которая займет как минимум полгода. Все это время Анастасия будет на связи с пациентом: следить за его отчетами, поддерживать, направлять.
Не верила в ковид
Многодетная мама из Нового Уренгоя Екатерина Володина почувствовала недомогание после отпуска, температуру, боль в горле и осмотрительно вызвала врача на дом. Терапевт взяла мазки, назначила амбулаторное лечение. Неделя лечения не дала результатов, появились ломота и кашель. Дальше — повторный вызов терапевта, приемное отделение, 28% поражения по КТ. Причем первые анализы ПЦР не выявили коронавирус, положительные мазки были уже в госпитале, в котором Екатерина провела месяц.
«Это были самые ужасные дни в моей жизни. До этого я не верила в ковид, честно. Я думала, прививки —это про зарабатывание денег. Но когда оказалась наедине с этой болезнью, была в шоке. С каждым днем становилось хуже. Сначала была 50% поражения легких, потом 60%, потом 75%» — рассказывает пациентка новоуренгойского инфекционного госпиталя.
Екатерина заболела в третью волну, в которую, по словам врачей, тяжелых пациентов стало больше, как и обширных поражений легких.
«Может, из-за мутации вируса выработалась резистентность на некоторые препараты. Но те, кто привиты, переносят недуг легче. Это факт», — говорит Анастасия Худякова.
Тяжелое течение болезни Екатерины не поддавалось выработанному алгоритму лечения. Препараты для нее подбирали индивидуально, лечащий врач все время консультировалась с клиническим фармакологом и заведующим отделением.
«Я лежала этот месяц просто неподвижно, любое движение руки, ноги давали спазмы, я не могла дышать. Было три приступа, врачи меня откачивали. Анастасия Дмитриевна (лечащий врач) с первых дней знала, что будет плохо. Врачи видят это по пациентам. Она не оставляла меня, когда у меня был приступ, она прилетала в красную зону без специального костюма, чтобы как можно скорее помочь», — вспоминает Екатерина Володина.
Екатерина уже выписалась из госпиталя, сейчас она живет обычной жизнью, но всегда на связи с доктором.
Лечение по Боткину
В схватке с ковидом за жизнь пациента доктора точно знают, все зависит от настроя. Так что обширность поражения — не показатель и не приговор. Есть случаи, когда люди не выкарабкиваются с 24%, они изначально настроены, что все будет плохо.
Пациенты ковидных госпиталей часто говорят о доброте врачей, не скупящихся на ласку, которым, кстати говоря, самим выдохнуть некогда. Такое отношение к больным проповедовал врач-мученик Евгений Боткин, который завещал «баловать больных так по-детски беспомощных и по-детски милых».
«Со мной все время разговаривали. Санитарки уговаривали: «нужно бороться, покушайте, пожалуйста». Никто не проявил ко мне равнодушие. Ко мне приходили даже ночью проверить, как там кислород. Весь персонал поддерживал, - вспоминает Екатерина Володина. - Было страшно, когда врач сказала: «Так садимся, снимаем маску...» Она снова учила меня сидеть, стоять, ходить. Конечно, было страшно — вдруг не смогу. Врач объясняла, что страхи только в голове, так и говорила: «Катя, думай о хорошем, если даже кажется, что все, дыхание закончится — думай. Так я сделала первый шаг. Не нужно придумывать, что 70% - это все, умираю. Надо верить, слушать врачей».
По словам доктора Худяковой, врачи не могут позволить себе растеряться и опустить руки перед пациентом.
«Я должна сделать все возможное, чтобы пациент встал и ушел своими ногами здоровым и счастливым. Для меня это самое главное», - говорит она.
Впервые на службе в новоуренгойском инфекционном госпитале Анастасия Худякова оказалась в прошлом году. Командировка длилась с октября по февраль. Второй раз она прибыла на Ямал из Тюмени 7 июля,и до сих пор борется за жизнь жителей Нового Уренгоя. На каждого из восьми врачей приходится до 20 пациентов. Сейчас, когда тяжелые течения ковида пошли на спад, - до 15 больных. В каждой палате максимум два пациента, вход с улицы. При поступлении больные сразу заходят в свой бокс, а при выписке сразу выходят на улицу. Так врачи предотвращают ненужные контакты и разнос инфекции внутри больницы.
